Шефтсбери Энтони Купер родился 26 февраля 1671 года в Лондоне. Английский политический деятель, философ, литератор, граф. Умер 15 февраля 1713 года в Неаполе.

Цитаты, афоризмы, высказывания, фразы - Шефтсбери Энтони Купер  

• Серьезность – в самой природе обмана.

• Всякое увлечение сменяется меланхолией.

• Хорошо воспитанным считает себя каждый.

• Что для одних нелепость, для других доказательство.

• Когда человек ладит с самим собой, он ладит и с миром.

• Тот, кто смеется и одновременно смешит, смешон вдвойне.

• Постоянство – самый изобретательный способ сделаться дураком.

• Мнительное себялюбие и низость – вечные спутники нашего страха.

• Юмор – единственное истинное испытание серьезности, а серьезность – юмора.

• Если люди терпят разговоры о своих пороках — это лучший признак того, что они исправляются.

• Людей порочных, наглых, дерзких исправят власти, но людей, дурно рассуждающих, только сам рассудок может научить лучшему.

• Нет никакого творения духа, которое можно было бы считать совершенным, если нет смелой и твердой руки, придающей ему вещественную форму и пропорции.

• Любить общество, стремиться к благу вселенной и способствовать интересам всего мира, насколько то в наших силах, — это верх добродетели и составляет то настроение духа, которое мы называем божественным.

• Наши современные остроумцы воодушевляются благодаря тому высокому мнению, которое они составляют о своем обществе, и тому представлению, которое создали о лицах, к кому они обращаются со своими ухаживаниями.

• Чтобы какая-либо страсть была изображена приемлемым образом, необходима видимость действительности, — чтобы тронуть души других, нам самим надлежит быть растроганными или же казаться таковыми на каких-либо вероятных основаниях.

• Мы можем иметь прекрасный вкус в музыке, но можем не уметь исполнять ее, мы можем хорошо судить о поэзии, не будучи поэтами и ничуть не обладая поэтической жилкой, но мы не можем иметь сносного понятия о благости, не будучи сносно добрыми.

• Накладывать краски, рисовать или же описывать — вопреки тому, как являются нам природа и правда, — это также свобода, которая никогда не будет дозволена художнику или поэту. Тем более лишен этой привилегии философ, особенно в своих собственных делах.

• Ничем мы так не оскорбляем истину, как чрезмерным обнажением ее в известных случаях. С разумом — то же самое, что и с глазами: для вещи такого-то размера и для такого-то фасона нужно столько-то света, а не больше. Всякая чрезмерность вносит неясность и мрак.

• Если есть Всеобщий Ум — а у него не может быть частных интересов, — то всеобщее благо, или благо целого, и его собственное благо — по необходимости одно и то же. Он не может стремиться ни к чему помимо целого и ни к чему по ту сторону целого и не может быть побужден ни к чему противному себе.

• Единственный способ спасти человеческое здравомыслие и сохранить разумность в мире — это дать свободу острому уму. Однако никогда не будет свободен острый ум там, где отнята свобода для насмешек, ибо против серьезных странностей и сплина и других подобных настроений есть только одно лекарство — насмешки.

• Странно представить, чтобы война, самое дикое, что только есть, была страстью наиболее героических душ. Героизм и человеколюбие — почти одно и то же. Но стоит чувству этому немного сбиться с пути, и любящий человечество герой превращается в свирепого безумца: освободитель и хранитель делается притеснителем и разрушителем.

• Нет картины более несообразной, чем палач и гаер на одной и той же сцене. И однако, убежден, что это очевидный образ известных современных фанатиков в их обращенных друг против друга писаниях. Их сочинения отличаются тем же изяществом, что игры детей, капризных и переменчивых в своем настроении, которые в одну и ту же минуту хнычут и резвятся и почти в один и тот же миг могут смеяться и плакать.

• Нет ничего более привычного, чем рассуждать о человеке в его едином государстве и национальных отношениях, поскольку ведь он связан с тем или иным обществом по рождению или натурализовался в нем; но вот рассматривать его как гражданина мира, как жителя единого мира, проследить его родословную чуть глубже и увидеть основание и предназначение его в самой природе — это может показаться каким-то замысловатым и чрезмерно утонченным рассуждением.