Бенедикт Тимоти Карлтон Камбербэтч - родился 19 июля 1976, Лондон, Англия. Британский актёр театра, кино и телевидения. Снялся в фильмах - «Шерлок», «Стартрек: Возмездие», «Пятая власть», «12 лет рабства» и др.
К сожалению, актеров всегда больше, чем хороших ролей.
Вечные поиски счастья — самый простой путь к разочарованию.
Самые обаятельные люди — это те, кто замечают обаяние других.
После каждого фильма у меня становится на несколько шрамов больше.
Я способен очень остро чувствовать жизнь, лежа на диване с книгой.
Все самое интересное в мире лежит за пределами зоны твоего личного комфорта.
У меня совсем немного увлечений: верховая езда, подводное плавание и мотоциклы.
Хорошая музыка эффективнее всего высвобождает в твоей голове место для вдохновения.
Популярность у меня еще довольно молодая, ей надо бы по уму повзрослеть еще немного.
Чем дальше ты способен уйти от себя и своих привычек, тем большего ты сможешь достичь.
Что бы ты ни делал, каким бы добродетельным ни был, всегда найдется тот, кто тебя ненавидит.
Самое противное в актерской профессии — никакого режима дня и невозможность нормально поесть.
Я никогда не собирался строить свою карьеру вокруг образа асексуального интеллектуала-социопата.
Я стараюсь не заводить новых друзей. Только старые помнят меня таким, каким я был до всего этого.
Жизнь была бы совсем другой, если бы люди всегда спрашивали других: «Вы не возражаете, если я...».
Поиски гармонии меня не интересуют. Постоянно выходить из своей зоны комфорта — вот в чем я вижу смысл.
Известность в голливудском понимании никогда не была моей целью. Я не стремлюсь к ней, но я ее не избегаю.
Камбербэтч? Звучит так, будто кто-то бзднул в ванной, да? В понедельник утром я и сам не могу это выговорить.
Мои отношения со временем — просто катастрофа! Фраза, которую я произношу чаще всего: «Извините, я опаздываю».
Господь наградил меня странным лицом — чем-то средним между мордой выдры и тем, что люди считают привлекательным.
Самый большой недостаток в характере? Нетерпение и нерешительность. Если говорить о других, то я ненавижу лжецов.
Больше всего меня раздражает размер и форма моей головы. Меня все время сравнивают с Сидом из «Ледникового периода».
Я должен срочно научиться говорить «нет». Раньше я отвечал «да» на каждое предложение, но я изо всех сил стараюсь измениться.
Слава — странная штука. Люди вдруг начинают видеть в тебе то, чего ты сам в себе не видишь, но чаще — то, чего в тебе и вовсе нет.
Разве я могу кому-то что-то советовать — в особенности, целому поколению? Живите чуть менее обычной жизнью, чуваки. Вот, собственно, и все.
Помню, как при нашей первой встрече Мадонна сказала: «Бенедикт — это такое странное имя». А я говорю: «Да, это очень странное имя, Мадонна».
Моя философия: наслаждайся путешествием по жизни, не думая о финале. По пути угощай других, тогда и тебе перепадут неожиданные удовольствия.
Кого бы я хотел встретить из уже умерших? Пожалуй, Гитлера. Я бы сказал ему, что он отличный художник и что заниматься любовьюя лучше, чем заниматься политикой.
Самой лучшей новостью после выхода первого сезона «шерлока» для меня стало резкое увеличение книжных продаж. Да, я заставил людей вспомнить про сэра Артура Конан Дойла.
Я был единственным ребенком в семье и, может, поэтому мне хочется иметь много детей. Думаю, это можно устроить — просто нужно оказаться с нужной женщиной в нужном месте.
Меня раньше часто звали камби, но мне это здорово не нравилось, а потом Роберт Карлайл рассказал мне, что Камби — это название весьма уважаемой уличной банды из Глазго. Тут-то мне и полегчало.
Когда у меня спрашивают: «Вы Шерлок Холмс?», осторожно отвечаю: «Нет, просто немножко похож». И стараюсь побыстрее улизнуть — зачем дразнить сумасшедших? Ведь нормальный человек спросил бы: «Вы Бенедикт?
Сексуальна та женщина, которая знает, что ей не нужны дорогие шмотки, чтобы быть привлекательной. Сексуальна та женщина, с которой интересно говорить. Но есть еще кое-что: чувство юмора тоже очень сексуально.
Понимаю, что мои роли дезориентируют — на экране я обычно играю всяких там бледных, истощенных интеллектуалов, физически слабых любовников и так далее. Но знайте, что в реальной жизни я — прямая противоположность этим ролям.
Мой первый агент считал, что мне не стоит представляться Камбербэтчем, а потом, после полугода неудач, я разорвал с ним контракт и сменил агента. Новый спросил: «А почему ты никогда не представляешься Камбербэтчем? Это же привлекает к тебе внимание».
Полагаю, что моя сила — в мозгах, а не мышцах. Но меня это не смущает. Выглядеть умным очень легко. Куда сложнее умно играть. Но, из-за того что я вырос в высшем обществе и учился в одной из старейших школ мира, мне придется до конца своих дней играть асексуальных социопатов-интеллектуалов.
Я не солдат, не политик и не шпион. Я актер. Я совсем немного умею играть на пианино, совершенно не умею играть на скрипке, не занимаюсь программированием, не рисую, как Ван Гог, и не могу жонглировать в голове галактиками, как это делает Стивен Хокинг. Но я могу все это изобразить на экране.
Талантливый новичок запросто может оказаться в главной роли у Скорсезе. Тебе больше не нужно годами кому-то что-то доказывать и медленно карабкаться вверх, останавливаясь на каждой ступени, — так, как это делали актеры предыдущего поколения. Сейчас все иначе: раз — и ты наверху. Но я не уверен, что это хорошо.
