Роберт Джон Дауни-младший - родился 4 апреля 1965 года, Нью-Йорк, США. Американский актёр, продюсер и музыкант. Снялся в фильмах - «Чаплин», «Готика», «Поцелуй навылет», «Гриффины», «Зодиак», «Железный человек», «Шерлок Холмс», «Мстители» и др.
Цитаты, афоризмы, высказывания, фразы - Дауни Роберт (младший)
Я, скорее, склонен забывать, чем прощать.
Видимо, мое лицо обезображено интеллектом.
Понять другого человека — все равно что обнять кактус.
Я не боюсь провалов. Я боюсь не заметить, что стал посредственностью.
Если ты вырос из дерьма — храни воспоминания об этом дерьме всю жизнь.
Наркотик — это заряженный пистолет, ствол которого лежит у тебя во рту.
Иногда мне становится жалко людей, чьи страхи — это лишь насекомые и вирусы.
Успех бывает токсичен и часто является причиной возникновения опасных иллюзий.
Улыбайся, слушай, соглашайся. А потом делай все, что так или иначе хотел сделать.
Цены на бензин перестали меня беспокоить в тот момент, когда я пересел на бентли.
Про актерское мастерство я знаю очень мало. Зато я необычайно одаренный притворщик.
Если ты будешь помнить царапины дольше, чем ты помнишь кошку, — ты будешь в порядке.
Детство — это когда ты можешь совершать непростительные ошибки и надеяться, что будешь прощен.
Каждый раз когда я сообщаю свои планы господу, я слышу, как он смеется глухим утробным смехом.
Ненавижу играть ирландцев. Кто, блин, только выдумал это мучение: играть ирландца, будучи ирландцем?
Как доверять внутреннему голосу, если утром, когда тебе надо на работу, он говорит, что тебе надо поспать?
Мне нравится думать, что жизнь способна полностью измениться за несколько часов. Иначе мне было бы скучно жить.
Если что-то и приводит в уныние мою семью, то это мои тюремные истории. Но мне ведь больше некому их рассказывать.
МакДональдс, будучи официальным рестораном олимпийских игр, то же самое, что курение — официальное лекарство от рака.
Существует очень немного слов, которые я бы хотел выжечь из словаря, и на первом месте, конечно же, будет слово «мило».
Очень важно хорошо помнить те времена, когда ты жил в дерьме. Никогда нельзя забывать свое прошлое, каким бы оно ни было.
Чувство долга способно породить столько уродств, сколько не способны породить многие другие вещи с более страшными названиями.
Когда я умру, я не хочу попасть в рай или ад. Я хочу остаться на земле и преследовать людей. Быть привидением — звучит забавно.
Я не могу быть на экране крутым чуваком. Я не Брюс Уиллис и не Мел Гибсон. Мне никогда не удавалось выглядеть круто с пистолетом в руке.
Для меня очевидна одна вещь: ответственность за все, что с тобой происходит, лежит только на тебе – независимо от того, согласен ты с происходящим или нет.
Самое лучшее в Голливуде, на мой взгляд, — это его короткая память. Мне это на руку. Пожалуй, здесь никто сейчас и не вспомнит, что когда-то я сидел в тюрьме.
Все сводится к тому, во что вы верите. Важно сказать: «Эй, чувак, мы здесь и сейчас, и это хорошо»; просто прошептать сквозь измерения: «Эй, у тебя все будет зашибись».
Я самоотверженно влюблен в честность и стараюсь бороться с ложью во всех ее проявлениях. Поэтому я не могу сказать вам, где я сказал правду, а где — солгал. Ведь в этом случае ложь одержит победу.
Я всегда готов принять на себя вину за все, что творится в радиусе 80 км вокруг меня. Но я был очень рад, что тогда я был трезв, потому что когда я нетрезв, все, что происходит на Земле, может быть по моей вине.
Вроде бы сорок — это не очень мало, и нужно, типа, о чем-то задуматься. Но пока вокруг меня толпы людей за 50, которые творят такие безумные штуки, на которые я не могу решиться в свои сорок три, я ни о чем задумываться не собираюсь.
Хороший сценарий может легко стать твоим самым страшным врагом и доставить тебе значительно больше проблем, чем плохой. Когда ты получаешь плохой сценарий, ты изо всех сил пытаешься сделать его лучше. И так ты незаметно для самого себя вкладываешь в него свою душу.
Я хочу верить в то, что космос — это великая любвеобильная исцеляющая сила, которая вращается вокруг нас. Эта сила ошибается, творит кучу жестокостей и зла, но даже в насилии она видит какой-то смысл. Потому что, если смысла в насилии нет, то, видимо, его вообще нет ни в чем.
